В Москве 11 января руководители России, Армении и Азербайджана по итогам переговоров подписали трехстороннее соглашение, по которому, в частности, Армения получит возможность установить железнодорожную связь с Россией и Ираном через территорию Азербайджана, а Азербайджан через территорию Армении (Сюникский регион) – с Нахичеванской автономией, а оттуда с Турцией.
Свое видение этого вопроса – у политолога и экономиста Гранта Микаеляна.
— Г-н Микаелян, декларированное разблокирование транспортных коммуникаций в Армении воспринято неоднозначно. По некоторым экспертным оценкам, оно не вытекает из интересов Армении. как Вы полагаете, оно действительно не отвечает интересам Армении и призвано, в первую очередь, служить интересам России и Турции?
Нужно сначала понять, что российские и турецкие интересы существенно отличаются друг от друга. При этом, есть также интересы Армении и Азербайджана. Интересы всех этих четырех субъектов различны. Наряду с этим, имеются не представленные стороны, интересы которых также определенным образом влияют на ситуацию. Например, Грузия, Соединенные Штаты, другие игроки. В данном случае я бы отметил, что вопрос следует рассматривать, в первую очередь, с точки зрения интересов армянской стороны. Если говорить о том, насколько разблокирование коммуникаций вытекает из наших интересов, то, на мой взгляд, армянская сторона могла бы значительно лучше вести переговоры, добившись в итоге значительно более благоприятных для Армении результатов. Потому что итоговый документ страдает рядом недостатков.
Во-первых, формат – заявление. Было ведь уже заявление 9 ноября прошлого года, сейчас – еще одно. С дипломатической точки зрения, это – несовершенный, неполный формат. Непонятно, почему был выбран именно такой. Допустим, 9 ноября остановить войну как-то иначе никак не получалось. Хотя и тогда можно было не принять заявление, а скажем, заключить соглашение. Словом, есть проблема.
Во-вторых – по разблокированию коммуникаций.
— На каких условиях? Является ли именно разблокирование самым актуальным вопросом на данный момент? Если этого хочет Азербайджан (а он действительно хочет именно этого, азербайджанская сторона не раз заявляла о своем желании получить железную дорогу через территорию Армении), то мы, в свою очередь, обязаны выдвинуть свои условия.
Мы говорим, что есть что-то, чего нам хотелось бы, но мы не настаиваем на этом конкретно. Армянская сторона могла бы заявить: мы не подпишем документ, если те или иные условия не будут соблюдены.
Экономический аспект. Здесь следует отметить, что дорога, которую получает Азербайджан, контролируется российской стороной – войсками ФСБ России. А ту дорогу, которую, предположительно, получит Армения, будет контролировать Азербайджан. Таким образом, в случае несогласия Азербайджан сможет блокировать товарооборот по своей территории, а Армения – не сможет.
Есть недочеты в экономическом плане. Нам говорят, что Армения от всего этого только выиграет, получит возможности для развития. Но давайте зададимся некоторыми вопросами. Если все эти дороги Азербайджан уже имеет, Грузия, Украина, Молдова в аспектах транспортной логистики находятся в более благополучном состоянии, чем Армения, то почему они экономически развиты не более, чем Армения? То есть, возможности, которые обещаны армянской экономике, она уже имеет – посредством уже существующих коммуникаций через Грузию и Иран. Более того: дорога через Иран сегодня очень уязвима, поскольку ее 21-километровый участок частично находится под азербайджанским контролем. Дорога, ведущая в Грузию, тоже становится весьма рисковой, так как Азербайджан требует возвращения прежних советских анклавов, и в этом случае одна из дорог, связывающих нас с Грузией, тоже может частично оказаться под азербайджанским контролем. Словом, проблемы очевидны.
Далее. Грузия вполне может заявить, что по дороге, ведущей из Грузии в Россию, отныне дозволяются только пассажирские, а не товарные перевозки. Такой опыт у нас уже имелся года полтора назад.
Таким образом, здесь, на мой взгляд, получается больше рисков, нежели возможностей. Ведь дорога в Россию через Грузию в 2,5-3 раза короче той, что нам обещают через азербайджанскую территорию.
— На этом вопросе хотелось бы остановиться отдельно. Упомянутые экспертные круги тоже полагают, что предлагаемая ныне железнодорожная коммуникация в Россию через Азербайджан удлиняет общий путь. Нет ли возможности задействовать иной вариант? Скажем, ветку через Дилижан, Иджеван, потов Казах и далее – в Россию? Ведь это несравнимо короче и мене затратно?
— Там тоже потребуются инвестиции. Да, та дорога короче. Однако она, в конечном итоге, тоже проходит через Баку. И, по сравнению с дорогой через Грузию, она тоже получается длиннее. Кроме того, на открытие этой дороги должен будет дать свое согласие и Азербайджан. А он соглашается на открытие только тех дорог, которые выгодны ему. На данный момент, для него предпочтительнее открытие дорогие через Сюник в Нахиджеван.
— Вы упомянули про риски. действительно, грузы могут не добраться в безопасности до места назначения. По Вашей оценке, какие риски и опасности могут возникнуть при разблокировании коммуникаций?
— Азербайджан начал блокаду Армении, еще находясь в составе СССР – с 4 сентября 1989 года. Так что при любом несогласии и/или столкновении он может возобновить эту практику. Мы же подобного сделать не сможем. Следует учитывать, что поведение Азербайджана за прошедшие десятилетия не изменилось. В новом опубликованном докладе Защитника прав человека приводятся примеры антиармянской пропаганды, ведущейся в Азербайджане на протяжении последних двух месяцев. И это свидетельствует, что Баку не намерен, так сказать, мириться с Арменией. Надо понимать, что, если нам не удастся сформировать силового инструмента, с помощью которого мы могли бы говорить с Азербайджаном более на равных (хотя бы такого, какой у нас имелся до 26 сентября 2020 года), то мы не сможем добиться успеха на каких-либо переговорах. А сейчас наша проблема – в том, что вот прошло уже два месяца, но ничего не сделано для восстановления армии.
— Власти говорят, что разблокирование коммуникаций – новая экономическая перспектива для Армении. Учитывая этот подход, как и упомянутые Вами риски, может ли Армения получить от этого какую-либо экономическую выгоду?
— Об этом говорится постоянно. Честно говоря, таких перспектив я не вижу. Есть же трафик через Грузию. ВВП Грузии на душу населения сопоставим с аналогичным показателем в Армении. если Грузия получает такие возможности, а Армения не получает, то почему так происходит?
В действительности, декларированное разблокирование – скорее, риск, а не возможность. Объясню – почему. На грузинском рынке турецкие товары преобладают. Следует учитывать, что, в отличие от Грузии, где, так сказать, средневзвешенный пункт населения находится довольно далеко от турецкой границы, основные населенные пункты Армении расположены очень близко от нее. Так что мы не сможем использовать транспортный транзит как инструмент. То есть, в Армению хлынут турецкие фрукты-овощи, мясо- и молочные продукты, мы должны это учитывать. Отечественные товары потеряют свои позиции.
Допустим, наш госбюджет получит от транзита 20-30 миллионов долларов. Какие возможности это откроет, если мы в результате лишимся собственной промышленности, рабочих мест? О каких возможностях тут можно говорить? Считаю, что такие моменты нужно проанализировать серьезнейшим образом, изучить опыт соседних государств, оценить возможности и риски (в первую очередь – риски). В Армении, вообще-то, не привыкли оценивать риски: думают, что свое никуда не убежит, а вдобавок еще и добиться удастся чего-нибудь. Глубоко ошибочная точка зрения.
Так что, думаю, здесь в этом плане перспектив нет. Необходима серьёзная работа для снижения рисков – скажем, в плане разрешений на право собственности, чтобы турки не начали массово скупать здесь землю, и т.д. Армении следует думать, как защищаться, чтобы не отуречиться, как это произошло, к примеру, с Аджарией.
Словом, повторюсь, по большому счету, здесь я возможностей не усматриваю.
— Новоназначенный министр экономики РА воодушевленно превозносил перспективы турецко-азербайджанских транспортных коммуникаций для Армении, заявив, что сюда начнут поступать дешевые товары, расцветет торговля, и тому подобное. Однако уже начали поступать тревожные сигналы от местных производителей: они опасаются, что могут угодить в, по сути, безвыходную ситуацию. Как правительство должно стимулировать развитие внутренней индустрии?
— Министр экономики – безграмотная личность, явно не владеющая вопросом. Он видит себя кем-то навроде перевозчика грузов. Он не понимает, что обязан заботиться об экономике, о бизнесе в своей стране, а не пропагандировать ввоз дешевых турецких товаров. А если он не владеет ситуацией, не понимает складывающихся реалий, то и дальше будет делать подобные нелепые заявления.
— Постараемся резюмировать – что нас ждет в случае разблокирования коммуникаций?
— Главным образом – значительный рост турецкого присутствия в Армении. не думаю, что таким образом можно рассчитывать на перспективы экономического развития. Если мы мечтаем доезжать до Мегри на поезде через азербайджанскую территорию, то надо и не забывать, что эта магистраль будет работать только для грузов, а не для пассажиропотока.
— Премьер-министр РА высказался в том плане, что разблокирование изменит облик всего региона. Попробуем выйти за скобки – что это может означать?
— Как я уже сказал – резко возрастет турецкое присутствие в Армении. да, активизируется межнациональное общение. Но представлять это как изменение облика региона – явная игра воображения. Общение может протекать в различных форматах: одно дело, если будет защищаться интересы армянской стороны, другое – если интересы армянской стороны, и совсем третье – если на равных. На данный момент, по тем заявлениям и соглашениям, которыми мы располагаем, не складывается впечатления, что интересы Армении и Арцаха в итоге будут защищены должным образом.
Не думаю, что здесь произойдут такие серьезные изменения, которые окажутся на пользу населению нашей страны. Облик региона, может, и изменится. Но – не в пользу Армении.
Наряду с этим, немалые риски возникают для Грузии. Если по указанному железнодорожному коридору начнет циркулировать весь турецко-азербайджанский товарооборот, то Грузия лишится своих транзитных «козырей», станет уязвимее и в политическом аспекте – как в отношении Турции с Азербайджаном, так и в отношении России. Геополитические позиции Грузии ослабнут. Но это автоматически вовсе не приведет к усилению геополитических позиций Армении. потому что, повторяю, в трехстороннем заявлении от 9 ноября, указано, что железную дорогу, которая пройдет через территорию Армении, будут контролировать российские силы, а не армянские. Тем самым, Армения в этом плане не получит сколько-нибудь ощутимых выгод. Тем более, что этот коридор будет очень коротким – всего около 40 км.
— Какие у Вас ожидания от реализации этой программы?
— На мой взгляд, Турция и Азербайджан достигнут тесного взаимодействия. Здесь возникает другой вопрос: будет ли через этот железнодорожный коридор проложен газопровод, или нефтепровод? Или автомагистраль? Пока речь идет только о железной дороге. Многое зависит от того, останется ли она таковой или трансформируется в мультимодальную коммуникацию. А также от того, как долго Россия окажется в состоянии поддерживать контроль на ее протяжении. Если в России произойдут внутриполитические изменения, то Турция и Азербайджан могут решить, что контроль должен будет перейти к ним. Есть и такие риски.
В общем, скажу так: если в итоге границы будут проложены так, как раньше, когда экономические и политические интересы Армении были защищены значительно лучше, чем сейчас, то, может, и появятся некоторые перспективы.