В начале февраля стало известно о решении правительства сократить большую часть научных сотрудников в университетах. Массовые сокращения коснутся всех высших учебных заведений и обосновываются необходимостью сократить низкоэффективную (или, по мнению Министерства образования и науки, ненужную) деятельность, поскольку научные сотрудники в течение многих лет демонстрируют низкую публикационную активность в международных рецензируемых журналах, редко ездят на международные конференции, а исследования по актуальным социально-экономическим вопросам не находят практического применения.
Под сокращение только в ЕГУ попало 450 человек, в том числе 200 научных сотрудников и 250 совместителей. В ЕГУ также предполагается закрыть более 30 научных институтов, центров и лабораторий, в том числе в области социальных и естественных наук. Как результат оптимизации планируется экономия бюджетных средств.
Еще одна причина происходящего в том, что ранее была допущена политизация науки. Однако закрытие институтов, прежде возглавляемых представителями РПА или близкими прошлого руководства страны, может привести к ослаблению университетской науки. Но ущерб от этого, по мнению авторов инициативы и их сторонников, будет крайне невелик, поскольку большинство сотрудников этих центров занимались разве что чаепитиями.
Взамен предлагается вместо госзаказа объявлять тендеры на научные исследования, в которых могут на равных условиях участвовать и представители государственных учреждений, и неправительственные исследовательские организации.
Учитывая опыт работы аналитического блока Armenia Today, можно констатировать, что есть большая доля истины в претензиях нынешних властей к научно-исследовательским лабораториям и ученым, которые в результате оптимизации фактически остаются без работы. Точнее, претензии в большинстве своем оправданны. И тем не менее принятое решение приведет лишь к негативным последствиям и требует дополнительных мер, принятых с целью детального изучения эффективности каждой лаборатории. И только после этого, полагаем, удастся сформировать обоснованные аргументы сокращений в научной сфере.
А. Отдача от научной отрасли низкая. Это действительно так. Однако точно так же, как нельзя лечить руку ее отрезанием, невозможно будет решить эту проблему наскоком. Отдача от науки низкая из-за плохой организации, хронического недофинансирования, недостаточного развития кадрового потенциала, отсутствия целеполагания деятельности научной сферы, нехватки оборудования и так далее. Эти проблемы должны решаться не отменой финансирования, а его расширением, а также качественной организационной работой и планированием. А для того, чтобы обеспечить выпуск научной продукции, которая будет попадать в международные журналы, необходимо повышать зарплаты в отрасли в десять и более раз и финансировать участие научных сотрудников в международных авторитетных конференциях.
Б. Экономия бюджетных средств. На науку в целом в прошлые годы расходовалось около 0,7% бюджета, или 0,15% ВВП. В 2017 году расходы составили 9 миллиардов драм, или 18 миллионов долларов. Возможно, эту сумму удастся уполовинить, но страна от этого не разбогатеет. А если рассматривать финансирование отдельных лабораторий, то и вовсе получаются смешные суммы в несколько десятков тысяч долларов, включая налоги. Одна новогодняя елка в Ереване стоит столько, сколько содержание нескольких таких лабораторий в течение года. Учитывая, что правительство в 2019 году планирует увеличить госдолг на полмиллиарда долларов, говорить о том, что несколько миллионов долларов, потраченных на науку, отягощают бюджет, не вполне уместно.
В. Кадровый состав не соответствовал требованиям. Утверждение, что часть сотрудников не делали ничего, отчасти обоснованно. Но чаще это относится к управляющему персоналу, а не собственно к научному. В любом случае, если существует кадровая проблема, если есть сотрудники, которые не способны справиться со своей работой, их необходимо заменить или поставить в условия, когда они будут работать эффективнее. То же касается руководства, которое имело политическую аффилиацию. Если эта аффилиация сохраняется, то справедливо требование избавиться от такого руководства плюс ускорить ротацию или даже закрепить ее законодательно (с тем чтобы один человек не мог занимать руководящую должность на протяжении 20 лет, как это часто происходит). Но это не означает, что оправданна ликвидация центров и лабораторий.
Г. Ущерба не будет ввиду низкого качества работы научных центров. Этот тезис наиболее спорный. Для начала следует понять, что значительная часть научного сообщества останется на улице. Это, конечно, будет иметь социальные последствия. Кроме того, разрывается ткань этой среды, сообщество, в котором потом могут вырасти профессионалы. Это также ликвидирует даже те не очень значительные результаты, которые достигнуты в области формирования интеллектуальной элиты общества. Наконец, ликвидация целых институтов приведет к разрыву связей, контактов, ликвидации преемственности, обесценению публикаций, издаваемых ими, и так далее. Такие последствия будет иметь деинституционализация науки.
Учитывая, что в стране есть большая проблема с качеством существующих научных центров и научных журналов, изменения были необходимы. Сфера была коррумпирована, неэффективна, производила мало. Но нужны изменения, которые приведут к развитию и улучшению, а не к окончательному развалу науки. К примеру, Грузия, которая ликвидировала Национальную академию наук более десяти лет назад, не добилась никаких результатов и только увеличила отставание от мировой науки. Те, кто думает, что Армения добьется чего-то подобной политикой, просто плохо просчитали последствия.
6 февраля 2018 года в Ереване прошла акция протеста научных сотрудников из ЕГУ, в которой приняло участие несколько десятков человек. В результате на заседании правительства прошло обсуждение данной проблемы. Премьер-министр Никол Пашинян недоумевал, почему в декабре было принято решение без тщательного изучения проблемы, что привело к необходимости пересмотра предполагаемых мер.
На сегодняшний день окончательного решения по данному вопросу нет, как и нет результатов анализа деятельности научных сотрудников и организаций, в которых они работали.
Министерством образования и науки принято решение продлить финансирование указанных организаций еще на год, что, естественно, является временной мерой, а не решением вопроса.