Премьер Никол Пашинян отверг заявления депутата Овика Агазаряна о том, что его телефон находился у следователя более 10 дней, затем был взломан, после чего его передали премьеру, а сведения в телефоне депутата стали предметом обсуждения соратников.
«Мой телефон больше десяти дней находился у следователя. Сказали, что их интересуют только те звонки, которые связаны с делом Аргишти Кярамяна (экс-главы СК). Я сказал, что у меня есть много личного, чего я не хотел бы, чтобы вы читали или чтобы потом опубликовалось. Следователь заверил, что такого не будет. Оказывается, мой телефон вскрыли, и оттуда много материалов оказалось у премьер-министра. Кто передал эти материалы премьеру и с какой целью, я не могу сказать. Не знаю, как эти материалы оказались у него и насколько это было в рамках закона», – заявил журналистам Агазарян, добавив, что не хочет верить, будто содержание телефона было передано премьеру.
Пашинян, выступая в парламенте подчеркнул, что ему не приносили телефон Агазаряна, а сообщили о результатах расследования после проверки телефона Агазаряна.
Премьер пояснил, что телефон Агазаряна в рамках уголовного дела был изъят «независимым органом, который в установленном законом порядке и при соблюдении всех соответствующих процедур дал следственное распоряжение другому «не такому уже независимому» органу». Последний, по словам премьера, обнаружил информацию, содержащую в себе угрозы национальной безопасности, касающуюся в том числе сферы контрразведки.
«Естественно, что в подобной ситуации этот орган был обязан в рамках вверенных ему функций проделать определенную работу, в том числе с владельцем этого телефона, и доложить об этом вышестоящей инстанции, а именно – премьеру Армении», – сказал Пашинян.
Комментируя слова Агазаряна о том, что сведения в его телефоне потом обсуждали его соратники по политической силе, Пашинян заявил, что он поделился этой информацией с коллегами «в строгом соответствии с законом и в пределах дозволенности, проконсультировавшись заранее с полномочными органами».
В итоге изучения информации, по словам премьера, правление «Гражданского договора» решило исключить Агазаряна из рядов партии, в том числе по причине «попрания стандартов общественной морали». «Да, демократия должна найти рычаги – политические и другие механизмы – для лишения переступившего красные линии депутата мандата, предоставленного ему народом. И, конечно, все законные меры будут применены для достижения этой цели», – заключил Пашинян.
Агазарян прокомментировал журналистам обвинение в утечке материалов государственного и партийного значения и отметил, что за последние шесть лет никогда не обращался за доступом к каким-либо секретным документам.
Депутат допустил, что он может обратиться в суд, чтобы оспорить нарушение неприкосновенности личной жизни. «Наверное, будем это делать. Мой адвокат считает, что обязательно нужно представить какой-то документ следователю Антикоррупционного комитета по этому поводу, потому что я сам плохо разбираюсь в юридических нюансах», – сказал он.
Депутат рассказал, что умолял премьера отозвать просьбу о сложении мандата, но Пашинян отказал ему. На вопрос, был ли прав премьер-министр, когда использовал личную информацию для исключения депутата из партии, Агазарян оправдал Пашиняна. «Любая власть имеет тенденцию к развращению. Мы, соответственно, не исключение. Включая и меня. У премьера мало возможностей для предотвращения и обуздания нашего разложения. В этом смысле я его хорошо понимаю, но в юридические детали не углубляюсь, потому что не разбираюсь», – сказал он.
Агазарян отметил, что после исключения из партии продолжит голосовать так же, как «Гражданский договор». Собственным мнением он пообещал руководствоваться только по вопросам, касающимся мирного договора, Декларации независимости, Конституции и концепции всеобъемлющего медицинского страхования.
Пашинян решил лишить мандатов Агазаряна и депутата «Гражданского договора» Нарека Зейналяна после ссоры Агазаряна с ныне экс-главой Следственного комитета Аргишти Кярамяном 15 октября. 19 ноября Зейналян сложил депутатские полномочия, а Агазарян отказался, заявляя, что «правление партии не имеет соответствующих полномочий, чтобы заставить его отказаться от мандата».
Премьер 22 ноября подтвердил сообщения СМИ о том, что обратился с просьбой о сложении мандатов к депутатам «Гражданского договора» Зейналяну и Агазаряну после «рядя событий, произошедших в парламенте», в частности, ссоры Агазаряна с Кярамяном во время парламентских слушаний. Отвечая на уточняющий вопрос о том, что Агазарян пока не сложил мандат и означает ли это, что он отверг просьбу премьера, Пашинян выразил надежду, что его просьба не останется без ответа.
2 декабря Агазарян заявил, что решил отклонить просьбу Пашиняна о сложении мандата. Он назвал это решение самым трудным в своей жизни. 3 декабря вечером правление партии «Гражданский договор» исключило Агазаряна из рядов партии. Агазарян 4 декабря в парламенте заявил о выходе из «Гражданского договора». В этот же день глава фракции «Гражданского договора» Айк Конджорян обвинил Агазаряна в утечке внутренней партийной информации, которая содержат конфиденциальные сведения, связанные с госбезопасностью. Спикер парламента Ален Симонян заявил, что он до последнего защищал своего однопартийца, но поведение депутата на заседании правления «Гражданского договора» 3 декабря довело его до состояния, когда он еле сдерживал себя – вплоть до того, что был готов «задушить» Агазаряна.
