О таких притязаниях и речи быть не может, заявил Армен Саркисян в интервью программе «Вести» Общественного армянского телевидения.
«Я был премьер-министром 25 лет назад, тогда я был моложе, знал, чего хочу, у меня имелись четкие программы. Но по воле Создателя, несколько лет спустя мне пришлось провести полтора года в больнице – на излечении от тяжелейшего заболевания, и я счастлив находиться сегодня здесь с вами»,- сказал Саркисян.
По его словам, не может быть никакой речи о его притязаниях на должность премьер-министра. Ведь он является президентом страны, и даже в армянской парламентской республике, где функции президента весьма ограниченны, у него имеются определенные четкие обязанности и возможности.
«Институт президента должен стать той площадкой, которая в кризисных ситуациях, как сейчас, использовалась бы и властями, и оппозицией, чтобы противостояние с улицы переместилось за стол переговоров»,- отметил Саркисян.
В поисках истины, по его мнению, вовсе не следует непременно выходить на улицу. Потому что кризис характеризуется не количеством людей на улице. «Думаю,- сказал он,- у нас в Армении действительно – глубокий кризис. А почему на улицы не выходят 100 или 200 тысяч человек, можно понять путем несложного анализа. Но дело в том, что кризис сейчас имеет место не только в Армении: весь армянский народ переживает глубокий морально-психологический кризис потери. Так обстоит и в Иордании, и в Москве, и в Калифорнии».
Если в 1994-м мир относился к Армении очень даже благосклонно, как и к нашим проблемам и к карабахской борьбе, то сейчас, констатирует президент, ситуация изменилась, поскольку наши противники годами целенаправленно работали, а мы этого не сделали.
Следовательно, дел у президента страны ныне много, и становиться премьер-министром он не помышляет, заявил Саркисян. Он подчеркнул, что готов работать с любым правительством и любым премьером, которых выберет народ.
Вместе с тем, он посетовал на то, что ныне ему удаётся использовать в текущей работе лишь 5-10% своего потенциала – будь то по причине конституционных ограничений, либо из-за того, что его партнеры не очень-то открыты к сотрудничеству.
«Думаю, я способен сделать много больше – и в международных отношениях, и во внешнеэкономической, и в инвестиционной, и в культурной, и в дипломатической сферах. Но делаю очень мало. Это тяжело для меня, ибо я хочу работать»,- заверил Саркисян.