Абсолютного суверенитета нет ни у одного государства, в том числе у сверхдержав.
Об этом заявил в интервью Armenia Today российский политолог, ведущий научный сотрудник Центра евроатлантической безопасности Института международных исследований МГИМО Сергей Маркедонов, отвечая на вопрос – разделяет ли он распространенное в экспертных кругах и оппозиционном поле Армении мнение о том, что страна сегодня стоит перед реальной угрозой потери существенной части своего суверенитета.
«Даже такие мощные государства как США и Китай на определенных направлениях не могут реализовать всего того, чего бы хотели. Мы это видели недавно в Афганистане. Можно вспомнить попытки Дональда Трампа поставить на место Северную Корею. Определенные органичения суверенитета имеются и у Турции, которой не удалось реализовать все свои задачи в Сирии – в силу фактора России, а также Ирана. То же самое можно сказать и про Россию, которая столкнулась с растущими амбициями Турции, а также с определенными проблемами на постсоветском пространстве.
Понятно, что Армения – маленькая страна, и в условиях нового статус-кво, создавшегося по результатам прошлогодней войны, она сегодня ослаблена – как в военно-политическом, так и в эмоциональном плане. Внутри самой республики ведутся большие дискуссии о цене сопротивления, цене условных уступок. И рассчитывать на то, что в этих условиях возможен абсолютный суверенитет, который позволит Армении отстаивать и реализовывать все свои интересы и цели, это не более чем красивая политическая фраза, но – утопическая в реальности», — сказал политолог.
Резоны оппозиции, по словам Маркедонова, понятны. «Оппозиция по определению должна ругать власть. Но дело в том, что идея уступок формировалась задолго до того, как Никол Пашинян пришел к власти. Она обсуждается с самого начала 1990-х. Эта идея всегда пронизывала внешнюю политику Армении, просто эти уступки не озвучивались, они не были публичными. Но уже во второй Карабахской войне дискурс уступок стал публичным – его вытащили из секретных сейфов и стали активно обсуждать. Понятно, что некоторые уступки де-факто уже есть, если говорить о районах. Эта проблема во время переговоров постоянно озвучивалась. А вот за проблему статуса Карабаха будут биться разные политики – и оппозиционные, и провластные», — сказал политолог.
Россия во время прошлогодней войны демонстрировала подчеркнутый нейтралитет, проводя четко сбалансированную политику в отношении обеих конфликтующих сторон. Внесет ли Москва определенные корректировки в свою политику в условиях уже совершенно иных реалий, нового статус-кво в регионе? И возможна ли новая эскалация в регионе?
Отвечая на этот вопрос, Маркедонов отметил: «Конечно, возможно, что Москва откорректирует свою политику. Нельзя исключать и эскалации. Когда многие в 2020 году требовали от Москвы жестких действий и определенности, я всегда напоминал один кейс – южно-осетинский. Москва пошла на признание Южной Осетии после двух десятков лет обращений руководства этой республики – не только к президенту России, но и в Конституционный суд и другие российские инстанции. Разморозка конфликта с Грузией длилась 4 года – с мая 2004-го по август 2008-го года. Однако Москва никогда не ставила под сомнение территориальную целостность Грузии, в том числе после прихода к власти Михаила Саакашвили.
Так что исключать возможность изменения позиции Москвы ни в коем случае нельзя. Определен срок присутствия российских миротворцев в Нагорном Карабахе – всего пять лет. Таких ограничений не было ни в Абхазии, ни в Южной Осетии, ни в Приднестровье. Может ли этот вопрос встать? Собственно, он уже потихоньку встает, в разных позициях. Так что время покажет. Что касается силовой эскалации, то она, конечно, возможна. Кто бы что не говорил о том, что конфликт якобы завершен, имеются точки недовольства, касающиеся делимитации и демаркации границ, статуса или его отсутствия как такового, перезапуска или торпедирования переговорного процесса. Конечно, возможность эскалации ниже, чем год или два назад, но она сохраняется. Так что, решая это уравнение, мы эти элементы выбросить не можем», — заключил Сергей Маркедонов.